1-я книга Царств 20:1-42

Тогда Давид бежал из Найота в Раме, пришел к Ионафану и спросил: — Что я сделал? В чем провинился? Чем я согрешил против твоего отца, что он пытается лишить меня жизни? — Да не будет этого! — ответил Ионафан. — Ты не умрешь! Мой отец не делает ничего, ни важного, ни пустякового дела, не рассказав мне. Зачем бы он скрывал это от меня? Ты ошибаешься! Но Давид поклялся и сказал: — Твой отец прекрасно знает, что ты расположен ко мне, и он сказал себе: «Ионафан не должен об этом знать, иначе он опечалится». Но верно, как и то, что Господь жив и жив ты сам, — мне остался один шаг до смерти. Ионафан сказал Давиду: — Я сделаю для тебя всё, что ты хочешь. Давид ответил: — Завтра праздник Новолуния, и я должен обедать вместе с царем, но отпусти меня, чтобы мне спрятаться в поле до послезавтрашнего вечера. Если твой отец заметит мое отсутствие, скажи ему: «Давид очень просил меня позволить ему спешно отлучиться к себе в Вифлеем, потому что там сейчас ежегодное жертвоприношение за весь его клан». Если он скажет: «Хорошо», то твой слуга в безопасности. Но если он выйдет из себя, ты можешь быть уверен, что он задумал злое дело. Окажи твоему слуге милость, ведь ты заключил с ним дружеский союз перед Господом. Если я виновен, убей меня сам! Зачем вести меня к твоему отцу? — Да не случится этого с тобой! — сказал Ионафан. — Если бы я заподозрил, что мой отец решил причинить тебе зло, то разве я не сказал бы тебе? Давид ответил: — Кто сообщит мне, если твой отец ответит тебе сурово? — Пошли, — сказал Ионафан — выйдем в поле. Они вместе вышли в поле. Ионафан сказал Давиду: — Пусть Господь, Бог Израиля, будет свидетелем! Я непременно выспрошу всё у отца к этому времени завтра или послезавтра! Если он расположен к тебе, я пошлю к тебе и извещу тебя. Но если мой отец замышляет сделать тебе зло, то пусть Господь сурово накажет меня, если я не дам тебе знать и не отпущу тебя, чтобы ты мог беспрепятственно уйти. Пусть Господь будет с тобой, как был с моим отцом. Но и ты, пока я жив, окажи мне неиссякаемую Господню милость, чтобы мне не умереть. А когда я умру, не откажи в милости моей семье вовек — даже тогда, когда Господь истребит всех врагов Давида с лица земли. Ионафан заключил союз с домом Давида, говоря: — Пусть Господь призовет к ответу врагов Давида. — Ионафан заставил Давида поклясться вновь из-за любви к нему, потому что он любил его, как самого себя. Затем Ионафан сказал Давиду: — Завтра праздник Новолуния. Твое отсутствие будет замечено, потому что твое место будет пустым. Послезавтра под вечер ступай к месту, где ты прятался прежде, и жди там у каменной груды. Я пущу в ту сторону три стрелы, словно стреляя в цель. Затем я пошлю мальчика и скажу: «Ступай, найди стрелы». Если я скажу ему: «Стрелы позади тебя, принеси их сюда», тогда приходи, потому что верно, как и то, что жив Господь, — ты в безопасности; угрозы нет. Но если я скажу мальчику: «Стрелы впереди тебя», тогда уходи, потому что Господь отсылает тебя. А что до дела, о котором мы говорили, — помни, Господь — свидетель между мной и тобой навсегда. Давид спрятался в поле. Когда начался праздник Новолуния, царь сел есть. Царь сел на свое обычное место у стены, напротив Ионафана, Авнер сел рядом с Саулом, но место Давида осталось пустым. В тот день Саул ничего не сказал, потому что думал: «Должно быть, с Давидом случилось что-нибудь, что сделало его ритуально нечистым; ну конечно же, он нечист». Но на следующий день, второй день месяца, место Давида опять было пустым. Тогда Саул сказал своему сыну Ионафану: — Почему сын Иессея не вышел к столу ни вчера, ни сегодня? Ионафан ответил: — Давид очень просил меня позволить ему пойти в Вифлеем. Он сказал: «Отпусти меня, потому что наша семья совершает в городе жертвоприношение, и мой брат велел мне быть там. Если ты расположен ко мне, отпусти меня повидаться с братьями». Вот почему он не явился к царскому столу. Саул разгневался на Ионафана и сказал ему: — Ты сын упрямой и мятежной женщины! Разве я не знаю, что ты сговорился с сыном Иессея себе же на стыд и на стыд матери, которая тебя родила? Пока сын Иессея живет на этой земле, ни ты, ни твое царство не устоят. Пошли и приведи его ко мне, потому что он должен умереть! — За что предавать его смерти? Что он сделал? — спросил отца Ионафан. Но Саул метнул в него копье, чтобы его убить. И Ионафан понял, что его отец решил убить Давида. Ионафан поднялся из-за стола, пылая гневом; во второй день месяца он не ел, потому что печалился о том, как постыдно его отец обходится с Давидом. Утром Ионафан вышел в поле, чтобы встретиться с Давидом. С ним был мальчик. Он сказал мальчику: — Беги и ищи стрелы, которые я пускаю. Мальчик побежал, и он пустил стрелу впереди него. Когда мальчик достиг места, где упала стрела Ионафана, Ионафан крикнул ему вслед: — Стрела дальше впереди тебя! Затем он закричал: — Спеши! Быстрее! Не останавливайся! Мальчик подобрал стрелу и вернул своему господину. (Мальчик ничего не знал, только Ионафан и Давид знали, в чем дело.) Ионафан отдал свое оружие мальчику и сказал: — Ступай, отнеси это в город. После того как мальчик ушел, Давид встал с южной стороны каменной груды, опустился на колени и три раза поклонился Ионафану до земли. Затем они поцеловали друг друга и вместе заплакали, но Давид плакал больше. Ионафан сказал Давиду: — Иди с миром, ведь мы поклялись друг другу в дружбе именем Господа, сказав: «Господь — свидетель между тобой и мной и между твоими и моими потомками навеки».