Есфирь 4:1-14
Есфирь 4:1-14 Синодальный перевод (SYNO)
Когда Мардохей узнал все, что делалось, разодрал одежды свои, и возложил на себя вретище и пепел, и вышел на средину города, и взывал с воплем великим и горьким. И дошел до царских ворот, так как нельзя было входить в царские ворота во вретище. Равно и во всякой области и месте, куда только доходило повеление царя и указ его, было большое сетование у Иудеев, и пост, и плач, и вопль; вретище и пепел служили постелью для многих. И пришли служанки Есфири и евнухи ее, и рассказали ей, и сильно встревожилась царица. И послала одежды, чтобы Мардохей надел их и снял с себя вретище свое. Но он не принял. Тогда позвала Есфирь Гафаха, одного из евнухов царя, которого он приставил к ней, и послала его к Мардохею узнать: что это и отчего это? И пошел Гафах к Мардохею на городскую площадь, которая пред царскими воротами. И рассказал ему Мардохей обо всем, что с ним случилось, и об определенном числе серебра, которое обещал Аман отвесить в казну царскую за Иудеев, чтобы истребить их; И вручил ему список с указа, обнародованного в Сузах, об истреблении их, чтобы показать Есфири и дать ей знать обо всем; притом наказывал ей, чтобы она пошла к царю, и молила его о помиловании, и просила его за народ свой. И пришел Гафах, и пересказал Есфири слова Мардохея. И сказала Есфирь Гафаху, и послала его сказать Мардохею: Все, служащие при царе, и народы в областях царских знают, что всякому, и мужчине и женщине, кто войдет к царю во внутренний двор, не быв позван, один суд — смерть; только тот, к кому прострет царь свой золотой скипетр, останется жив. А я не звана к царю вот уже тридцать дней. И пересказали Мардохею слова Есфири. И сказал Мардохей в ответ Есфири: не думай, что ты одна спасешься в доме царском из всех Иудеев. Если ты промолчишь в это время, то свобода и избавление придет для Иудеев из другого места, а ты и дом отца твоего погибнете. И кто знает, не для такого ли времени ты и достигла достоинства царского?
Есфирь 4:1-14 Святая Библия: Современный перевод (RSP)
Когда Мардохей услышал о царском указе против евреев, он разорвал на себе одежды. Затем он надел одежды печали, посыпал голову пеплом и, громко плача, пошёл в город. Однако Мардохей дошёл только до царских ворот, так как стражники не впускали никого, кто был одет в одежды печали. Во всех областях, куда дошёл царский указ, среди евреев было много плача и горя. Они постились и громко рыдали, а многие евреи, посыпав головы пеплом, лежали на земле, одетые в одежды печали. Служанки и евнухи Есфири пришли к ней и рассказали о Мардохее. Это очень расстроило и встревожило царицу Есфирь. Она послала одежды Мардохею, чтобы он одел их вместо одежды печали, но он не принял их. Тогда Есфирь позвала царского евнуха Гафаха, который был избран служить ей. Есфирь приказала ему узнать о причине беспокойства Мардохея. И слуга пошёл к Мардохею на городскую площадь перед царскими воротами. Мардохей рассказал Гафаху обо всём, что с ним произошло, а также назвал Гафаху точную сумму денег, которую Аман обещал положить в царскую сокровищницу за убийство евреев. Мардохей также дал Гафаху копию царского указа об истреблении евреев, разосланного по всему городу Сузы. Мардохей хотел, чтобы Гафах показал его Есфири и рассказал ей обо всём. Он велел ему уговорить Есфирь пойти к царю и умолять его пощадить её народ. Гафах вернулся и передал Есфири всё, что сказал Мардохей. Затем Есфирь велела Гафаху сказать Мардохею следующее: «Мардохей, все вожди царя и все народы в царских областях знают, что у царя существует один закон для любого, будь то мужчина или женщина, кто войдёт к нему, не будучи позван. Он будет предан смерти. Этот закон не будет исполнен только в том случае, если царь протянет к этому человеку свой золотой скипетр. Только тогда жизнь этого человека будет спасена, а меня не звали к царю вот уже тридцать дней». Когда Мардохею передали слова Есфири, он послал ей свой ответ: «Есфирь, не думай, что если ты живёшь в царском дворце, то ты будешь единственной из всего еврейского народа, кто спасёт себе жизнь. Если ты сейчас промолчишь, тогда помощь и спасение для евреев придут из другого источника. Однако ты и семья твоего отца погибнете. И кто знает, может быть, ты была избрана, чтобы стать царицей именно в такое время, как сейчас?»
Есфирь 4:1-14 Новый русский перевод (НРП)
Когда Мардохей узнал обо всем, он разорвал на себе одежду, и, одетый в рубище и с пеплом на голове, вышел в город, громко и горько плача. Но дошел он лишь до царских ворот, потому что никто, одетый в рубище, не мог в них войти. В каждой провинции, куда пришел указ и повеление царя, у иудеев была великая скорбь и пост, плач и сетование, и многие из них, одевшись в рубище, лежали в пепле. Когда служанки и евнухи Есфири пришли и рассказали ей о Мардохее, она очень встревожилась. Она послала ему одежду, чтобы он надел ее вместо своего рубища, но он ее не принял. Тогда Есфирь призвала Хатаха, одного из царских евнухов, поставленного прислуживать ей, и приказала ему узнать, что тревожит Мардохея и почему. Хатах вышел к Мардохею на городскую площадь, что перед царскими воротами. Мардохей рассказал ему обо всем, что с ним случилось, и о точной мере серебра, которую Аман пообещал отвесить в царскую сокровищницу за истребление иудеев. Он дал ему и копию текста указа об их искоренении, который был обнародован в Сузах, чтобы он показал его Есфири, разъяснил ей и побудил ее пойти к царю — молить его о милости и просить за свой народ. Хатах возвратился и передал Есфири то, что сказал Мардохей. Тогда она велела ему сказать Мардохею: «Все чиновники царя и народ царских провинций знают, что для любого мужчины или женщины, которые войдут к царю во внутренний двор незваными, есть лишь один закон — такой человек будет предан смерти. В живых может остаться только тот, к кому царь протянет свой золотой скипетр. Но 30 дней прошло с тех пор, как меня последний раз звали к царю». Когда Мардохею передали слова Есфири, он велел ответить так: «Не думай, что раз ты находишься в царском доме, ты одна из всех иудеев уцелеешь. Если в это время ты промолчишь, спасение и избавление для иудеев придут из другого места, но ты и дом твоего отца пропадете. И кто знает, не ради такого ли времени облеклась ты царским саном?»
Есфирь 4:1-14 Библия под ред. М.П. Кулакова и М.М. Кулакова (BTI)
Узнав об этом, Мардохей разодрал на себе одежды и, облачившись в рубище и посыпав голову прахом, ходил по городу, громко и горько рыдая, пока не дошел до царских ворот, — входить в царские ворота в рубище было нельзя. (И по всем областям, куда только ни доходило повеление царя и его указ, поднимался плач среди иудеев: народ постился, всюду слышались рыдания и причитания, и многие, облачившись в рубище, лежали среди пепла.) Вскоре служанки и царедворцы пришли к Эсфири и рассказали о Мардохее. Царицу охватил страх, и она послала Мардохею одежды, чтобы тот снял с себя рубище и надел их, но он отказался. Тогда царица позвала Хатаха, одного из приставленных к ней царедворцев, и отправила его к Мардохею узнать, что случилось и почему. Хатах пошел к Мардохею на городскую площадь, что перед царскими воротами. Мардохей рассказал ему обо всем, что случилось, и о том, сколько серебра пообещал Аман отвесить в царскую сокровищницу за уничтожение иудеев. Мардохей передал Хатаху и список обнародованного в Сузах указа об уничтожении иудеев, чтобы тот мог показать его Эсфири, рассказать ей всё и просить ее отправиться к царю с мольбой о помиловании своего народа. Хатах вернулся к Эсфири и пересказал ей слова Мардохея. Выслушав его, Эсфирь велела передать Мардохею: «Все царские слуги и подданные всех областей царства знают, что любой, кто, не будучи званым, войдет к царю во внутренний двор, будь то мужчина или женщина, по закону должен быть убит — разве что протянет к нему царь свой золотой скипетр и оставит в живых. А меня не звали к царю вот уже тридцать дней». Слова Эсфири были переданы Мардохею, и в ответ он сказал ей: «Не думай, что в царском дворце тебе не грозит та же участь, что ждет всех остальных иудеев. Если ты сейчас промолчишь, то помощь и избавление будут дарованы иудеям иным путем, а ты и весь род ваш погибнете. Как знать, быть может, для этого времени ты и достигла царского звания?»